В сообщении, которое подготовила Ника Веденева, говорится: «Корреспондент сетевого издания «Призыв» узнала, о жизни и вере священника.

Отец Павел родом из Украины, из города Коростеня Житомирской области. По окончании профтехучилища в  2005 году поступил в  Белгородскую духовную семинарию, после чего – в  2010 году – был направлен в миссионерскую поездку в  Бурятию. По возвращении в Белгород был назначен в храм святителя Василия Великого села Крюково Борисовского района, где отслужил два года. В это время произошло разделение на Белгородскую, Валуйскую и Губкинскую епархии. Борисовское благочиние попало под юрисдикцию епископа Губкинского и Грайворонского Софрония. Отец Павел был переведён в город Губкин, отслужил там несколько месяцев, после чего его назначили вторым священником храма Архистратига Михаила в Борисовке. И вот уже без малого 10 лет он служит в этом храме.

В православной христианской традиции слова «благодатный», «блаженный» – близки по смыслу и означают «счастливый». Чтобы достичь блаженства, необходимо исполнять Заповеди Божии, которые дал нам Господь. О жизни по вере в современном мире, об обретении себя в Боге наш разговор с клириком Борисовского храма Архистратига Михаила иереем Павлом Васяновичем. 

– Батюшка, расскажите о Вашем пути к Церкви и о Ваших корнях.

– Наша семья – исконно православная. С самого детства меня в храм водила бабушка. Будучи девятиклассником, я увидел объявление о наборе слушателей в воскресную школу и изъявил желание её посещать. Во время обучения там мне предложили стать алтарником, и я с удовольствием согласился. Начал прислуживать в храме. В детстве душа тянется к Богу, но ребёнок не всегда это осознаёт и зачастую не понимает, почему ему хорошо в Церкви. Так было и со мной: я с радостью исполнял обязанности пономаря, любил церковные службы. У нас в роду по отцовской линии много духовенства. Три моих двоюродные бабушки были схимонахинями. Для меня это важно, я всегда ощущал их молитвенную поддержку. Моя бабушка после смерти супруга – моего деда – приняла монашество с именем Иллариона и почила в Киевском Свято-Вознесенском Флоровском женском монастыре. Тётя – родная сестра отца – тоже подвизается в этой обители. В постриге она – монахиня Евстафия. Мой отец помогает там по хозяйству, работает на монастырской пасеке. Двоюродный брат – протоиерей Алексий – служит в Коростянском районе Житомирской области. Мой родной брат – протоиерей Сергий – тоже священник. Он окончил Почаевскую духовную семинарию. Двоюродный брат по материнской линии также принял священный сан. С ним мы дружны с детства. Он тоже прислуживал в храме. Вместе мы пели в церковном хоре. А позже я поступил в Белгородскую духовную семинарию, а он – в Киевскую. 

– Как Вы пришли к мысли о священстве?

– Особую тягу или призвание к священству я почувствовал, когда был пономарём. Во время богослужения само присутствие в алтаре словно возводит на небо. Для меня тогда было отрадно чувствовать, что я на своём месте и занят правильным делом. Уже в десятом классе школы я понял, что хочу быть священником. Добрым примером для меня был настоятель храма. Мне очень нравился его образ жизни, его отношения с матушкой, обращение с прихожанами. Бывали случаи, когда кто‑нибудь из прихожан подходил с вопросами не к священнику, а ко мне. Я отвечал, как Бог мне полагал на душу и как слышал сам от священника. Когда ситуация разрешалась благополучно, человек возвращался со словами благодарности. И я радовался их счастью. Тогда я понял, что хочу помогать людям в качестве священнослужителя.

– Отец Павел, когда Вы, учась в семинарии, готовились стать священником, не было ли у Вас мыслей о монашестве?

– Действительно, перед рукоположением я долго не мог найти супругу. Подумал даже, что Господь таким образом указывает мне путь в монашество. Некоторое время нёс послушание в монастыре, и мне это нравилось. Но быстро понял, что монашество не для меня, потому что я не переношу одиночества. Я молился о том, чтобы встретить свою «половинку», и вскоре мне Бог послал мою матушку. 

– Известно достаточно много случаев, когда люди, прожив долгую совместную жизнь, изъявляют желание повенчаться. Как Вы к этому относитесь?

– Дело в том, что в Таинстве брака испрашивается благословение на счастливую совместную жизнь. Поэтому нет никакого смысла венчать людей, проживших вместе 30–40 лет и имеющих уже взрослых детей. В церковном Требнике есть последование – особый молитвословный чин о долгих совместных годах жизни, который совершается именно над такими парами. В этом случае читаются другие молитвы – на освящение семьи. Если люди настаивают, то мы их венчаем. Но надо понимать, что большая часть произносимых при этом молитв уже не имеет смысла.

– Общеизвестно, что от благополучной жизни едва ли люди приходят к Богу…

– К сожалению, это так. Хорошо, когда услышав о Боге и Церкви, у человека просыпается интерес ко всему, что с этим связано. Но и одного интереса здесь бывает недостаточно: необходимо что‑то большее.

– Есть точка зрения, что к вере приходят те, кому это дано свыше. Что Вы думаете по этому поводу?

– Основная задача священника-миссионера – указать путь и привести человека в храм. А дальше – уже дело Божие. Если кто‑нибудь интересуется происходящим в церкви, значит, он внутренне уже созрел, ему надо немного помочь, направить его. Сильнее всяких доводов и сторонних рассказов – личное общение с Богом в Таинствах. Как только человек ощутит в себе благодать, никакие свидетельства ему будут не нужны. Есть промысел Божий о всяком человеке. Господь призывает каждого, но свободную волю человека не связывает никогда. 

– Батюшка, Вы как уже опытный священник и отец трёх дочерей, как полагаете: детей лучше крестить в младенчестве, как это было принято в старину, или предоставить им возможность выбора, когда они вырастут?

– Я сторонник раннего крещения – в младенчестве. Эта традиция идёт со времён апостольских, когда крестили целые семьи, в том числе и детей. То была эпоха гонений на христиан, когда существовала угроза преследований за веру. Второе обстоятельство: за некрещёных Церковь не молится. Третье – во время Таинства крещения младенцу даётся Ангел-хранитель. И самое главное – крещёного ребёнка можно причащать, ведь ничего важнее Причастия в жизни христианина нет. Нередко родители ничего не понимают в церковных канонах и службах, но маленьких детей приносят причащать. На мой взгляд, это очень правильно: Господь сам попечётся о детях, ибо Он не только врач душ и телес наших, но и воспитатель. 

– Каким образом, на Ваш взгляд, возможно привлечь к храму молодое поколение?

– Церковь должна участвовать в жизни общества. Поэтому мы нередко приходим на встречи с молодыми людьми, которые устраиваются в Центре молодёжи, проводим торжественные мероприятия на Пасху и в Рождество Христово, провожаем в армию призывников, благословляем и напутствуем их. Сложилась традиция показа в рамках кинолектория художественных фильмов, которые имеют нравственный и духовный посыл. Приходилось встречаться со студентами, рассказывать им об истории церковных праздников и традиций. Моя задача как священника – посеять зёрна истинной веры и знаний и указать спасительный путь через храм Божий и участие в Таинствах. В этом состоит наша миссия. А дальше – дело промысла Божьего и личного выбора человека».