В докладе говорится: «Великий защитник земли Русской, князь Александр Невский родился 30 мая 1219 года (по другим сведениям, в 1220 году). Отец его, Ярослав, был третьим сыном Всеволода Большое Гнездо – участника знаменитой «Игоревой битвы». Дедом Ярослава по отцовской линии являлся великий князь Юрий Долгорукий, основатель Москвы, а прадедом – знаменитый Владимир Мономах.

Мать князя Александра, Феодосия, в иночестве Евфросинья, происходила из рода рязанских князей. Летопись именует ее святой. Самого князя Александра, получившего за свою победу над шведами прозвище Невский, знает каждый русский человек со школьной скамьи. Но, в отличие от своего тезки Александра Македонского, он ничего не завоевал и ничего не разрушил. Он спас и сохранил Русь, православную веру и саму русскую цивилизацию, благодаря которой до сего дня стоит мир.

Всего лишь два с половиной века прошло с того времени, когда дикие славянские племена, расставшись с язычеством, приняли христианство и стали называться Святой Русью. Но к середине тринадцатого столетия опустошительные набеги татаро-монголов с востока и угроза католических псов-рыцарей с запада поставили под сомнение само существование русского народа. Чтобы понять весь ужас того драматического положения, нужно поставить себя на место князя Александра, «примерить» на себя тяжесть решаемых им проблем и испытать трагедию человека, жертвующего всем, включая и душу, для спасения своей Родины. Ведь он, в отличие от нас, не знал, что именно его династия объединит и восстановит Русь, что избранный им тернистый путь приведет к торжеству России, ее культуры и Православия и что именно его страна станет гарантом мира и спасения всего человечества от жестокой тирании на многие грядущие столетия.

Великий воин и великий патриот, он был и великим дипломатом, прозревающим будущее. Находясь между Западом и Востоком, т.е. между молотом и наковальней, он отверг лукавые предложения Римского папы и нанес роковой удар по рыцарям, но вынужден был вести Русь к покорности Орде. Потому, что время еще не пришло, и он руководствовался лишь одним – верой в конечную победу на избранном им ужасном и кровавом пути к спасению страны.

Часто князь шел против, казалось бы, единственно верного решения, рискуя быть навеки отвергнутым Богом. И вместо того, чтобы присоединиться к католическому Западу, он пошел к язычникам на временное порабощение Ордой, следуя древнейшей мудрости: «Вовремя согнуться, чтобы не сломаться».

Вот почему, поставив против католицизма свой меч, он на время склонился перед Ордой, чем спас не только Родину, но и русское Православие. Ведь наших князей в Орде заставляли проходить через очистительные огни, склонять головы перед шаманами, кланяться теням умерших ханов, то есть подвергать саму душу свою вечной погибели. Но Господь сказал: «…кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее; а кто потеряет душу свою ради Меня и Евангелия, тот сбережет ее». (Мк. 8, 35). И сегодня даже европейские историки признают, что спасенная Александром Невским Русь закрыла собой Центральную и Западную Европу от нашествия Орды, а затем и Тамерлана. Они не могут отрицать того факта, что столь нелюбимая ими «страна медведей» впоследствии избавила Европу и мир от тирании Наполеона, а затем и Гитлера».

Как рассказывает автор доклада, «Вступивший на княжение в 1236 году Александр с самого первого дня вынужден был заниматься укреплением вверенного ему Отечества. В 1240 году страшный вал татаро-монгольского нашествия прокатился по Руси. Нетронутыми остались только земли Новгорода и Пскова, где княжил молодой князь. На его плечи и легла колоссальная задача – сохранить последний удел Руси. Но в это же время еще более серьезная опасность стала грозить со стороны Швеции и Ордена рыцарей-меченосцев.

Это была не просто схватка за территорию и влияние, но прежде всего борьба между православным Востоком и католическим Западом. В 1237 году силы Тевтонского ордена и рыцарей-меченосцев, по благословению папы Римского Григория IX, объединились против русских. Союзниками нового рыцарского ордена стали датчане и шведы. Они договорились о совместном выступлении на Новгород летом 1240 года. Известно, что Александр задолго до вторжения шведов знал о готовящейся агрессии. Поэтому была усилена охрана сухопутных границ, а на побережье Финского залива организована морская стража. Именно эта стража и обнаружила в начале июля 1240 года идущие к русским берегам 100 шведских кораблей. Командовал шведскими рыцарями зять основателя Стокгольма Эрика XI – Биргер.

Накануне битвы Александр всю ночь молился в алтаре Новгородской Софии, а утром, после благословения, данного епископом Серапионом, обратился с краткой речью к воинам. Князь говорил о том, что Бог с теми, с кем правда, и Он непременно заступится и поможет обиженным.

Дореволюционные историки сообщают, что удар по шведскому лагерю наносился с двух направлений – вдоль Невы и Ижоры. Но современный историк А.В.Шишов высказывает мнение, что удар был тройной: князь со своей дружиной наносил его по центру, новгородская конница – вдоль Ижоры, а пешее ополчение – вдоль Невы. Такое внезапное и одновременное нападение создавало у шведов впечатление атаки превосходящих сил русских по всему фронту. Новгородская конница атаковала шведов без обычного в таких случаях сигнала труб, ибо бесценна была каждая минута, и врагу нельзя было давать время для организации обороны.

С психологической точки зрения, Александр верно рассчитал и время атаки – шведы готовились обедать. Они не знали о подходе русской рати, ее приближение осталось совершенно незамеченным. Шведы были настолько уверены в своем превосходстве, что даже не выставили сторожевого охранения. Летопись говорит, что в самый разгар битвы «Александр возложил Биргеру печать на лицо своим копьем». Бой длился около часа, и потери шведов составили двести рыцарей, а простых воинов – «без числа». Шведское войско насчитывало пять тысяч человек. Александр имел восемьсот конных и пятьсот пеших воинов. Но внезапность атаки обеспечила ему минимальные потери – двадцать убитых. Их похоронили в Новгороде и поминали в храмах поимённо в течение трех столетий. За эту битву князь Александр навечно и назван Невским».

Автор доклада подчёркивает, что «Эта победа Новгородского князя чрезвычайно обрадовала всё Отечество потому, что была одержана в горькое для Руси время. Однако новгородцы отплатили Александру за это черной неблагодарностью. Быстро забыв о Невской победе, они обнаружили не только свою неблагодарность, но и неумение понять и оценить подвиг своего знаменитого князя. Когда он, опасаясь новых нападений, попытался собрать более многочисленную дружину, его обвинили в желании единоличного управления городом и, по требованию общенародного собрания, вынудили покинуть Новгород и уехать со своим семейством в Переяславль-Залесский. Однако уже в 1241 году немецкие рыцари-меченосцы захватили Псков. Следующим был Новгород.

Тогда новгородцы со слезами стали молить Александра вернуться на княжение и не поминать нанесенной обиды. Князь смирился и в конце 1241 года освободил Псков.

Наступала зима. Рыцари сидели в укрепленных замках, дожидаясь весны для удара по Новгороду. Князь понимал, что время терять нельзя, и двинулся в пределы Ливонии. Своему войску он дал право наносить противнику максимальный материальный ущерб – разорять поместья и выжигать сёла, принадлежавшие Ордену. Шла зима 1242 года.

Удары, наносимые русскими по ливонским селениям, были очень болезненны, а потому вице-магистр Ливонского ордена рыцарей-меченосцев Андреас фон Вельвен не стал ждать теплых дней и выступил в поход на «наглых новгородцев». Таким образом, первоначальный замысел Александра сработал. Рыцари стали выходить из своих неприступных замков. Безусловно, через купцов и соглядатаев Александр располагал информацией о действиях рыцарей и специально маневрировал на ливонском берегу Чудского озера.

В середине марта русский дозорный отряд неожиданно наткнулся на главные силы рыцарей и почти весь погиб. Дальнейшие действия князя историки расценивают как шаги уже не просто талантливого, а гениального полководца. Александр понимал, что пленных русских воинов рыцари подвергнут страшным пыткам и, конечно же, узнают о местонахождении новгородской дружины. Значит, они непременно захотят проверить показания «языков» и проведут разведку. Вскоре следующий дозорный отряд обнаружил рыцарскую разведку, но по приказу князя ей дали возможность уйти. Теперь следовало ждать атаки. Выбрав место, где ровный заснеженный берег сливается с таким же заснеженным льдом озера, князь перенес свой лагерь на ледяной покров. Имитируя видимость суши, он в ночное время во многих местах на льду поставил рубленые сосны, обложив их снегом.

Наступила суббота 5 апреля 1242 года. С восходом солнца новгородцы увидели, как стальная рыцарская конница двинулась на русскую рать, стоявшую на льду в двух километрах от берега. Чтобы рассечь войско новгородцев на две части, рыцари шли клином, именуемым «свиньей». Магистр Ордена Андреас фон Вельвен сказал, что будет биться как простой рыцарь в первых рядах.

Первые полчаса стальная лавина шла молча и спокойно, давая пехоте поспеть за всадниками, чтобы она не потеряла силы во время бега. Но когда до новгородцев оставалось несколько сот метров, тяжелая конница перешла на рысь, а пехота на бег, дабы с разгону протаранить боевые порядки русских. Этот стремительный грохочущий бег приближающихся рыцарей еще до боя оказывал деморализующее воздействие на атакуемых. Один тяжелый рыцарь вместе с конем весил не менее трехсот килограммов, а пехотинец – 90. Несколько тысяч тонн живым весом бежали по весеннему льду озера плотным, компактным строем. Дружные удары копыт и ног ритмично усиливались при неумолимом приближении к русским. Александр знал, что лед на озере был уже непрочным, а потому «ледовое побоище», по мнению академика Е.В.Тарле, закончилось, еще не начавшись. Под мощными ударами тяжелой рыцарской конницы лед треснул по всему фронту наступающих немцев, и рыцарская «свинья», не успев даже «хрюкнуть», внезапно стала погружаться в холодную воду. Но задние ряды немцев неумолимо напирали на тех, кто уже погружался в пучину.

И здесь расчет Александра оказался верным. Убитых рыцарей в этой схватке не было. Были только утонувшие. Новгородская летопись говорит, что «в течение нескольких минут Ливонский орден меченосцев потерял свыше четырехсот рыцарей, а сколько погибло пеших, то ведомо только Господу Богу». Вот почему термин «побоище» в военной энциклопедии объясняется как «схватка двух враждующих сторон, при которой с минимальной потерей с одной стороны наносится максимальный урон другой». Мудрый Александр в тот же день потребовал у Ордена заключение мирного договора. Он знал, что рыцарское «железо» надо было ковать, не отходя от воды, пока немцы не опомнились от ледяной купели. Договор, заключенный на берегу Чудского озера, обеспечил стабильность северо-западных границ Руси на последующие триста лет. Вот почему народное почитание Александра Невского как защитника земли Русской началось сразу же после его кончины».

Автор доклада уверен, что «Победой над шведами и немцами Сам Бог рассудил вековой спор католиков и православных, оградил наше Отечество от козней латинян, указал предел распространения немецкого владычества рукою Своего угодника и грозно предостерег не вторгаться в русские пределы. И Святая Русь никогда не забывала и не забудет этого великого земного подвига святого князя Александра Невского. В 1380 году перед Куликовской битвой были открыты его нетленные мощи. А впоследствии многие русские полководцы прибегали к молитвам святого князя как защитника Отечества.

30 августа 1721 года Петр Первый после изнурительной войны со шведами заключил Ништадтский мир. Этот день решено было освятить перенесением нетленных мощей святого Александра Невского из Владимира, где он был погребен, в северную столицу – Санкт-Петербург. В 1723 году святые мощи перевезли в Шлиссельбург, а спустя год их навечно положили в Троицком соборе Александро-Невской Лавры, где они покоятся и доныне. В сентябре 1724 года императорским указом был установлен специальный праздник в честь Александра Невского и учрежден драгоценный орден его имени. Вскоре была составлена и замечательная служба в воспоминание Ништадтского мира, соединенная со службой святому князю.

С тех пор имя великого защитника России и покровителя русских воинов известно далеко за пределами нашей Родины. Свидетельство тому – многочисленные храмы, посвященные святому князю во многих уголках земли. Наиболее известные из них: Патриарший собор в столице Болгарии – Софии, кафедральный собор в Таллине, а также старинный православный храм в Тбилиси.

Протоиерей Леонид КОНСТАНТИНОВ, настоятель Николо-Иоасафовского собора г. Белгорода».