В сообщении, которое подготовил Александр Гончаров, говорится: «Бунин – это осенний лист с одинокой ветви Золотого века, унесенный ветром истории не только в Серебряный век, но и переброшенный через ледяной хребет социалистического реализма дальше в глубину XX века.

Православный богослов архимандрит Киприан (Керн) так в личной переписке оценивал Ивана Алексеевича Бунина: «Боже мой, сколько Ты дал этому человеку, Боже мой, как Ты одарил его, как он богат Тобою… Я восхищаюсь замыслом Божиим о Вас и думаю о том величайшем назначении Человека, которое дано всякому и с особенной силой запечатлено на Вас». Бунин же при встрече с архимандритом подошел под благословение и совершенно по-русски, без интеллигентских изысков, просто попросил: «Батюшка, перекрестите меня, чтобы мне было легче жить».

Как рассказывает Александр Гончаров, «Жизнь Ивана Алексеевича протекала отнюдь не легко. Бунин родился в обедневшей дворянской семье 22 октября 1870 года в славном городе Воронеже. В отличие от своего сытого и обеспеченного одногодки Владимира Ульянова, Иван Бунин очень рано узнал, что такое жить по средствам. В гимназические годы ему и недоедать приходилось. А из гимназии в 1886 году пришлось уйти, ибо плата оказалась неподъемной. Хотя юноша, честно сказать, не особо-то и расстроился – больно уж Бунину не нравилась математика. Далее он занимался гуманитарными науками под руководством старшего брата Юлия Алексеевича, уделяя изрядную толику времени самообразованию. В эти же годы у Бунина раскрывается способность к иностранным языкам.

Свои стихотворные опыты Иван попытался совершать еще в гимназии. Однако достаточно долго Бунина читающая публика и литературные критики принимали равнодушно и иногда снисходительно благожелательно. Настоящий успех пришел к нему только в 1903 году. Он получил Пушкинскую премию за сборник стихотворений «Листопад» и перевод на русский язык поэмы «Песнь о Гайавате» американского поэта Генри Лонгфелло. Кстати, до сих пор бунинский перевод считается одним из лучших.

В 1909 году Иван Бунин совместно с Александром Куприным получает во второй раз Пушкинскую премию и избирается почетным академиком по разряду изящной словесности Отделения русского языка и словесности Императорской Академии наук. Наконец-то поэт и писатель Бунин добивается серьезного признания в России.

Это был первый взлет Ивана Алексеевича. Второй произошел в эмиграции, когда поэт покинул пределы родной страны, отказавшись признать Октябрьскую революцию большевиков 1917 года.

В 1933 году Бунину была присуждена Шведской академией Нобелевская премия по литературе «…за строгое мастерство, с которым он развивает традиции русской классической прозы». С подобным решением сложно не согласиться».

В «Православном Осколье» подчёркивают, что «Русская классическая проза органически выросла из Православия. Сам Бунин как поэт и писатель состоялся, прежде всего, благодаря своему христианскому мировоззрению.

В детстве Иван зачитывался «Житиями святых» и даже представлял себя иноком. Детство закончилось быстро, и стремление к монашеству сошло на нет у увлеченного светской культурой Бунина. Но, несмотря ни на что, писатель никогда не мыслил себя вне Православия.

Не помешало этому и увлечение Львом Толстым, сохранившееся у Бунина до последних дней. «Толстовство» Ивана Бунина закончилось весьма быстро, но осталось большое уважение ко Льву Николаевичу как к писателю и мыслителю. Выпадение Льва Толстого из православной традиции было явной сокровенной печалью Бунина.

В произведениях Ивана Алексеевича четко ощущается хорошее знание Ветхого и Нового Заветов, а также Священного Предания. В его стихах и прозе неоднократно встречаются сугубо христианские мотивы. Он отлично знает устройство храма и церковные предметы, используемые во время богослужения. Бунин чтит таинства и обряды, посещает святые места и совершает со своей второй женой Верой Николаевной Муромцевой-Буниной поездку в Палестину.

Бунин вполне православно оценивает значение слова и языка:

Молчат гробницы, мумии и кости,–
Лишь слову жизнь дана:
Из древней тьмы, на мировом погосте,
Звучат лишь Письмена.
И нет у нас иного достоянья!
Умейте же беречь
Хоть в меру сил, в дни злобы и страданья,
Наш дар бессмертный – речь.

Лишь слово по Бунину потому имеет жизнь, что оно связано с Вечностью, со Словом, с Богом.

Оказавшись в Европе, русский поэт обнаружил, что не только постреволюционная Россия, но и весь мир уходит в сторону от Бога.

Диагноз этот Иван Бунин поставил, исходя из православного христианского понимания происходящего: «Мир одержим еще небывалой жаждой корысти и равнением на толпу, снова уподобляется Тиру и Сидону, Содому и Гоморре. Тир и Сидон ради торгашества ничем не побрезгуют. Содом и Гоморра ради похоти ни в чем не постесняются. Все растущая в числе и все выше поднимающая голову толпа сгорает от страсти к наслаждению, от зависти ко всякому наслаждающемуся. И одни (жаждущие покупателя) ослепляют ее блеском мирового базара, другие (жаждущие власти) разжиганием ее зависти. Как приобресть власть над толпой, как прославиться на весь Тир, на всю Гоморру, как войти в бывший царский дворец или хотя бы увенчаться венцом борца якобы за благо народа? Надо дурачить толпу, а иногда даже и самого себя, свою совесть, надо покупать расположение толпы угодничеством ей. И вот образовалось в мире уже целое полчище провозвестников «новой» жизни, взявших мировую привилегию, концессию на предмет устроения человеческого блага, будто бы всеобщего и будто бы равного. Образовалась целая армия профессионалов по этому делу – тысячи членов всяческих социальных партий, тысячи трибунов, из коих и выходят все те, что в конце концов так или иначе прославляются и возвышаются. Но, чтобы достигнуть всего этого, надобна, повторяю, великая ложь, великое угодничество, устройство волнений, революций, надо от времени до времени по колено ходить в крови. Главное же надо лишить толпу «опиума религии», дать вместо Бога идола в виде тельца…»

Александр Гончаров пишет: «Хотя Иван Бунин и грешил (а кто из нас без греха?), но старался поступать по-христиански. Часть средств Нобелевской премии он потратил на друзей-эмигрантов, оказавшихся в тяжелом положении. За это его и осмеял «советский граф» и писатель Алексей Толстой.

В 1924 году Иван Бунин пишет небольшой очерк, посвященный судьбе актрисы, сыгравшей роль «богини» Разума в культе Разума, учрежденном французским революционером Робеспьером в годы Французской революции конца XVIII века.  Оказалось, что даже могила этой «богини» забыта. Схлынувшее революционное безумие унесло в неизвестность и культ Разума, и актрису, имя которой вспоминают только ученые-историки.

Свой очерк Бунин заканчивает оптимистическим рассуждением, в котором звучит вера в Бога и надежда на Пресвятую Богородицу: «Одно хорошо: от жизни человечества, от веков, поколений остается на земле только высокое, доброе и прекрасное, только это. Все злое, подлое и низкое, глупое в конце концов не оставляет следа: его нет, не видно. А что осталось, что есть? Лучшие страницы лучших книг, предание о чести, о совести, о самопожертвовании, о благородных подвигах, чудесные песни и статуи, великие и святые могилы, греческие храмы, готические соборы, их райски-дивные цветные стекла, органные громы и жалобы. «Dies irae» и «Смертью смерть поправ»… Остался, есть и вовеки пребудет Тот, Кто, со креста любви и страдания, простирает своим убийцам объятия, осталась Она, Единая, Богиня богинь, Ее же благословенному царствию не будет конца».

Веровал Бунин просто и без затей. Для него Господь наш Иисус Христос всегда оставался важнейшей ценностью в жизни.

И как же проникновенны и чисты эти бунинские слова:

Христос воскрес! Опять с зарею
Редеет долгой ночи тень,
Опять зажегся над землею
Для новой жизни новый день.
Еще чернеют чащи бора;
Еще в тени его сырой,
Как зеркала, стоят озера
И дышат свежестью ночной;
Еще в синеющих долинах
Плывут туманы… Но смотри:
Уже горят на горных льдинах
Лучи огнистые зари!
Они в выси пока сияют,
Недостижимой, как мечта,
Где голоса земли смолкают
И непорочна красота.
Но, с каждым часом приближаясь
Из-за алеющих вершин,
Они заблещут, разгораясь,
И в тьму лесов, и в глубь долин;
Они взойдут в красе желанной
И возвестят с высот небес,
Что день настал обетованный,
Что Бог воистину воскрес!

Воскресший Сын Божий – наша вера и надежда. Этому и учит всех нас русский поэт и писатель Иван Алексеевич Бунин».