В сообщении, которое подготовил Дмитрий Уколов из села Зуевка Курской области, говорится: «Несколько лет назад в поселке Солнцево Курской области проживали на улице Базарной три пожилых женщины – тётя с племянницами. Звали их Екатерина Антоновна Чуйкова, Мария Федоровна и Пелагея Федоровна Соклаковы. На улице их называли монашками, так как они всегда ходили в темных одеждах.

Прожили женщины около ста лет. Эти удивительные женщины никогда не выходили замуж. Много лет Екатерина Антоновна Чуйкова была старостой в Николаевском храме села Никольское Тимского уезда. Когда тот храм был закрыт, она перешла трудиться в Зуевскую церковь. Всю свою жизнь верующие женщины посвятили Николаевскому храму в селе Зуевка.

Мне посчастливилось знать лично сестер Соклаковых, Марию Федоровну и Пелагею Федоровну. В молодости они были знакомы со священномучеником Онуфрием (Гагалюком), архиепископом Курским.

В своих рассказах они часто вспоминали владыку. В то время, когда они мне рассказывали о нем, им было больше девяноста лет.

Курской епархией священномученик Онуфрий управлял около двух лет:  с 1933 по 1935 годы. До этого – более трех лет был епископом Старооскольским. (Старый Оскол в то время входил в состав Курской области). А родом владыка из Холмской Руси, которая ныне окончательно растворилась в польском государстве. Даже имя былой Холмщины теперь звучит на польский манер «Хельм».

Как отмечает автор сообщения, «В своих рассказах сестры Соклаковы поведали мне, каким запомнили они Курского архипастыря. 

Владыка Онуфрий  всегда был скромен, тих и благодушен. От детских лет сохранил в себе душевную и телесную чистоту. Жизнь вел самую аскетическую, суровую, не допускал ни в чем никакого излишества. Ежедневной пищей его служили корка хлеба, кусочек рыбы, жаренной в постном масле, картошка и картофельный суп. Очень строго владыка соблюдал посты.

По воспоминаниям Пелагеи Федоровны Соклаковой, помогала ему келейница матушка Серафима, она была очень доброй и гостеприимной. Очень часто сестры навещали владыку. На день Ангела в июне они всегда заказывали большой пирог и ездили его поздравлять. Также они возили владыке самое необходимое – теплые носки, вещи для быта. Велась и личная переписка с архиепископом, но, к сожалению, письма не сохранились.

От владыки Онуфрия у сестер Соклаковых сохранилась только его личная фотография со словами благословения. Много лет духовные чада архипастыря не знали, как молиться за него после ареста в Курске: о здравии или упокоении. В 60-е годы кто-то из духовных дочерей архиепископа обратился за советом к небезызвестному старцу Тавриону. На вопрос: «Жив ли владыка Онуфрий?» старец улыбнулся и ответил: «У Бога все живы…»

Автор рассказывает: «Неоднократно на богослужениях мне в руки попадала поминальная книжка Соклаковых, в которой он был записан в графе «Об упокоении», еще в ту пору не прославленный в лике святых владыка Онуфрий. «Владыченька» – так мило его называли духовные чада. Спустя много лет очень сожалеешь о том, что подробно не расспросил сестер Соклаковых о событиях, связанных с жизнью владыки Онуфрия».

«В красоте своего подвига священномученик Онуфрий оставил для нас дивный образ верного воина Христова, дабы подражая таковому, мы укрепляли свои немощные силы нести свой крест не в отчаянии, а в пламенной молитве за наш народ, за весь мир, сраспинались Христу с любовию», - подчёркивает Дмитрий Уколов из села Зуевка Курской области.