В сообщении Александра Гончарова говорится: «Из седой древности, в сказаниях, мифах, летописях и хрониках до нас дошли впечатления, которые человек испытал от стихии огня. Люди боялись и любили огонь, восхищались и бежали в панике от него, восхваляли за то, что он развеивал тьму, и плакали, наблюдая всепожирающие пожары в городах.

Впрочем, и в XXI столетии от Р. Х. сохраняется такое же отношение к огню. Нам приятно посидеть и согреться у камина или костра, краем глаза отмечая танец искр, но в то же время, не дай Бог, чтобы жар вырвался на волю и не отправился сжигать все на своем пути.

В Священном Писании огненная стихия, сам огонь и пламя занимают свое важное сакральное место.

Начнем же с самого простого. В Библии перечисляется то, что надобно людскому роду для существования: «Главное из всех потребностей для жизни человека – вода, огонь, железо, соль, пшеничная мука, мед, молоко, виноградный сок, масло и одежда» (Сир. 39:32). Как мы видим, огонь входит в этот список.

В книге Бытия, когда повествуется о днях Творения, огонь напрямую не упоминается. Однако преподобный Ефрем Сирин относит рождение огня к первому дню: «Говорят, что из того рассеянного всюду света и из огня, сотворенных в первый день, устроено солнце, которое на тверди, что луна и звезды – из того же первоначального света» (Толкование на Священное Писание. Книга Бытия).

В период пребывания Адама и Евы в раю об огне нет никаких сведений. И только потом, после изгнания, первые люди увидели, что Господь «…поставил на востоке у сада Едемского Херувима и пламенный меч обращающийся, чтобы охранять путь к дереву жизни» (Быт. 3:24).

Читая же библейские строки уже о жизни второго поколения людей, можно предположить, что при жертвоприношениях, совершенных Авелем и Каином, именно огонь послужил признаком того, что жертва принята или не принята Господом.

«…И Авель также принес от первородных стада своего и от тука их. И призрел Господь на Авеля и на дар его, а на Каина и на дар его не призрел. Каин сильно огорчился, и поникло лице его» (Быт. 4:4–5). Георгий Константинович Властов, русский библеист и экзегет XIX века отмечал при разборе данных строк Священного Писания: «Каким образом выражено было благоволение Божие, мы не знаем. Из сравнения – Лев. 9:24; Суд. 6:21; 1 Пар. 21:26; 2 Пар. 7:1–3; 3 Цар. 18 – можно судить, что Бог свидетельствовал свое благоволение ниспосланием небесного огня, сожигающего жертву».

Вероятнее всего, и жертвоприношение, совершенное праотцом Ноем после завершения потопа, тоже сопровождалось снисхождением огня: «И устроил Ной жертвенник Господу; и взял из всякого скота чистого и из всех птиц чистых и принес во всесожжение на жертвеннике» (Быт. 8:20).

Огонь возникает и при жертвоприношении Авраама (Аврама): «Когда зашло солнце и наступила тьма, вот, дым как бы из печи и пламя огня прошли между рассеченными животными. В этот день заключил Господь завет с Аврамом, сказав: потомству твоему даю Я землю сию, от реки Египетской до великой реки, реки Евфрата…» (Быт. 15:17–18).

Интересно, что жертвенный огонь служит как бы дорогой в горний мир: «Когда пламень стал подниматься от жертвенника к небу, Ангел Господень поднялся в пламени жертвенника. Видя это, Маной и жена его пали лицем на землю» (Суд. 13:20).

В Библии и творениях святых отцов находится, если угодно, особое чувство огня, как стихии, связанное непосредственно с Богом. Потому так ярки и описания его: «Видел я, наконец, что поставлены были престолы, и воссел Ветхий днями; одеяние на Нем было бело, как снег, и волосы главы Его – как чистая волна; престол Его – как пламя огня, колеса Его – пылающий огонь» (Дан. 7:9); «Гора же Синай вся дымилась оттого, что Господь сошел на нее в огне; и восходил от нее дым, как дым из печи, и вся гора сильно колебалась…» (Исх. 19:18); «О, если бы Ты расторг небеса и сошел! горы растаяли бы от лица Твоего, как от плавящего огня…» (Ис. 64:1–2); «…А вам, оскорбляемым, отрадою вместе с нами, в явление Господа Иисуса с неба, с Ангелами силы Его, в пламенеющем огне совершающего отмщение не познавшим Бога и не покоряющимся благовествованию Господа нашего Иисуса Христа…» (2 Фес. 1:7–8).

Божественный огонь изменяет людей, переплавляет их как металл: «И введу эту третью часть в огонь, и расплавлю их, как плавят серебро, и очищу их, как очищают золото: они будут призывать имя Мое, и Я услышу их и скажу: “это Мой народ”, и они скажут: “Господь – Бог мой!”» (Зах. 13:9).

Само слово Божие, пусть и передаваемое через пророка, наполнено огнем: «Посему так говорит Господь Бог Саваоф: за то, что вы говорите такие слова, вот, Я сделаю слова Мои в устах твоих огнем, а этот народ – дровами, и этот огонь пожрет их» (Иер. 5:14). А «Глас Господа высекает пламень огня. Глас Господа потрясает пустыню; потрясает Господь пустыню Кадес» (Пс. 28:7–8). Гнев Божий – это тоже огонь: «Пред негодованием Его кто устоит? И кто стерпит пламя гнева Его? Гнев Его разливается как огонь; скалы распадаются пред Ним» (Наум. 1:6); «Ты творишь ангелами Твоими духов, служителями Твоими – огонь пылающий» (Пс. 103:4).

Все это, между прочим, очень хорошо понимал русский поэт Александр Сергеевич Пушкин:

Как труп в пустыне я лежал,

И бога глас ко мне воззвал:

«Восстань, пророк, и виждь, и внемли,

Исполнись волею моей,

И, обходя моря и земли,

Глаголом жги сердца людей».

Огонь служит наказанием для неисправимых грешников и врагов праведных: «И пролил Господь на Содом и Гоморру дождем серу и огонь от Господа с неба…» (Быт. 19:24); «И третий Ангел последовал за ними, говоря громким голосом: кто поклоняется зверю и образу его и принимает начертание на чело свое, или на руку свою, тот будет пить вино ярости Божией, вино цельное, приготовленное в чаше гнева Его, и будет мучим в огне и сере пред святыми Ангелами и пред Агнцем…» (Откр. 14:9–10); «Итак ждите Меня, говорит Господь, до того дня, когда Я восстану для опустошения, ибо Мною определено собрать народы, созвать царства, чтобы излить на них негодование Мое, всю ярость гнева Моего; ибо огнем ревности Моей пожрана будет вся земля» (Соф. 3:8); «И дом Иакова будет огнем, и дом Иосифа – пламенем, а дом Исавов – соломою: зажгут его, и истребят его, и никого не останется из дома Исава: ибо Господь сказал это» (Авд. 1:18); «Ибо если мы, получив познание истины, произвольно грешим, то не остается более жертвы за грехи, но некое страшное ожидание суда и ярость огня, готового пожрать противников» (Евр. 10:26–27); «…Ученики Его, Иаков и Иоанн, сказали: Господи! хочешь ли, мы скажем, чтобы огонь сошел с неба и истребил их, как и Илия сделал?» (Лк. 9:54).

Но огонь служит и для очищения от грехов. Таинство Причащения (Евхаристия) – огненное таинство. В «Последовании ко Святому Причащению» говорится: «Се приступаю к Божественному Причащению. Содетелю, да не опалиши мя приобщением: Огнь бо еси, недостойныя попаляяй. Но убо очисти мя от всякия скверны». И еще строки: «Боготворящую Кровь ужаснися, человече, зря: Огнь бо есть, недостойныя попаляяй. Божественное Тело и обожает мя, и питает: Обожает дух, ум же питает странно».

С Божественным огнем православное богословие связывает и Рождество Христово. В Ветхом Завете есть сюжет с пророком Моисеем: «И явился ему Ангел Господень в пламени огня из среды тернового куста. И увидел он, что терновый куст горит огнем, но куст не сгорает» (Исх. 3:2). Преподобный Иоанн Дамаскин же пишет: «Купина была образом Богоматери, и Моисею, намеревающемуся к ней подойти, Бог сказал: “Сними обувь твою с ног твоих…” Итак, если земля святая, на которой был явлен Моисею образ Богородицы, то во сколько раз больше этот образ? Ибо он не только святой, но, осмелюсь сказать, даже среди святых святой». В «Каноне Благовещению Пресвятой Богородицы» имеется следующее: «Ангел возопи: Явила есть купина, неопальна пребывши, приемши пламень, обрадованная Всепетая, на Тебе таинства преславное: по рождестве бо пребудеши Чистая Приснодева».

И, наконец, само рождение Церкви происходит при огненном нисхождении Духа Святого: «При наступлении дня Пятидесятницы все они были единодушно вместе. И внезапно сделался шум с неба, как бы от несущегося сильного ветра, и наполнил весь дом, где они находились. И явились им разделяющиеся языки, как бы огненные, и почили по одному на каждом из них. И исполнились все Духа Святого, и начали говорить на иных языках, как Дух давал им провещевать» (Деян. 2:1–4). Так сбылось предначертанное ранее: «И также на рабов и на рабынь в те дни излию от Духа Моего. И покажу знамения на небе и на земле: кровь и огонь и столпы дыма» (Иоил. 2:29–30); «Я крещу вас в воде в покаяние, но Идущий за мною сильнее меня; я не достоин понести обувь Его; Он будет крестить вас Духом Святым и огнем» (Мф. 3:11).

О таинстве же Крещения можно рассуждать долго, а потому ограничимся лишь примером из записей митрополита Вениамина (Федченкова): «…В Алтайском крае нужно было крестить одного язычника. Это было в храме. Крестным отцом был дядя крещаемого. И вот в то время, когда священник освящал воду в чане и начал говорить слова «Сам и ныне приди и освяти воду сию Духом Твоим Святым», крестный со всею непосредственностью дитяти природы закричал: «Это и со мной было? И со мной было?» Что же он увидел? С купола церкви сошел в воду огонь и как бы растаял в ней… Потом доложили об этом чуде епископу, и он назначил комиссию для обследования совершившегося чуда. В эту комиссию и назначен был архимандрит Иннокентий, впоследствии епископ. Все в точности подтвердилось под присягой».

Вот так и получается, что Господь всегда находится с нами. Он не оставляет человеков, стремящихся к Нему. А еще явным физическим свидетельством тому является чудо Благодатного огня, свершающееся в Великую Субботу. Огонь, который в первые минуты появления не жжет, служит залогом любви Творца к людям».