В сообщении говорится: «Учёные мужи постоянно спорят о смысле истории, а некоторые из них вообще полагают, что никакого смысла в истории и нет. Когда читаешь ту или иную монографию, то испытываешь неподдельное изумление: о роли Божественного Провидения ни звука, но тысячи страниц испещрены доказательствами того, что весь мир подчиняется экономическим законам, случайностям или же чему-нибудь другому – Солнцу, космическим излучениям и т.д.

Всё-таки история рода человеческого, подвластная физическим факторам или же имеющая в качестве своей сути лишь смену производственных отношений, напоминает жизненный цикл муравейника или шараханье тараканов при виде тапка. Не более.

Но люди – не насекомые, не звери и не птицы. Нет у кузнечиков величия. Невозможно говорить о подлости или доблести стрекоз. Не имеется героических поступков у жуков, крокодилов и пингвинов. А, следовательно, нет в мире животных истории…».

Александр Гончаров подчёркивает, что «Наша история начинается не с громких заявлений демагогов (жужжания мух над бифштексом), не с подсчета прибыли акционерных обществ (набора веса телятами). Она завязывается только со святости.

Святые – истинные двигатели истории.

Нити святости пронзают века и пространства и соединяют поколения в нераздельное целое. А святой благоверный князь Александр Ярославич – это узел, скрепивший самые разные нити, ведущие и в прошлое, и в будущее».

Автор «Похвалы» пишет: «Православному сердцу давно известен эпизод из жития, когда перед битвой на Неве в 1240 году старейшина Пелгусий видел на рассвете лодку со святыми князьями Борисом и Глебом и слышал слова: «Брат Глеб, вели грести, да поможем сроднику своему Александру». Речь князя Бориса послужила предзнаменованием победы над шведами.

Меня долгое время мучил вопрос: «А почему собственно Борис и Глеб явились благовестниками в данном случае?». Казалось бы, в роли посланцев должны были выступить иные святые, скажем, Иисус Навин, Давид или равноапостольный князь Владимир. Они умели сражаться и одолевать врагов во имя славы Божией. Но в прохладном тумане на ладье показываются именно Борис и Глеб.

В эпоху Древней Руси мальчики-князья рано становились взрослыми. В 13-15 лет они считались пригодными для того, чтобы командовать воинскими отрядами и даже сидеть на престоле. Борис и Глеб не были исключением из общего правила. Сии князья водили дружины в походы, но вот знаменательных выигранных битв за ними не числится. Мученичеством они прославили себя. Подвиг Бориса и Глеба сходен с деяниями первых христиан, погибших в годы гонений в Римской империи при Нероне и Диоклетиане. А ведь за русскими князьями стояли их дружины. Легко можно было бы сцепиться в кровавой схватке со Святополком Окаянным. Воины уж точно бы их поддержали. Но Борис и Глеб предпочли безвинную смерть по примеру Господа нашего Иисуса 

Христа, не выступив против старшего брата. Воистину на примере Бориса и Глеба понимаешь правду великой фразы: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» (Ин. 15, 13).

Борис и Глеб провозгласили помощь от Бога Александру Ярославичу не на одну-две битвы, но на всем его жизненном пути и суровом поприще правителя».

Александр Гончаров считает, что «Александра Невского современному обывателю понять трудно, особенно тому, кто визжит от восторга по поводу очередного выпуска комиксов, покупки смартфона и скидки в 20 процентов при посещении ресторана с итальянской кухней. Князь Александр мог ведь с крестоносцами совсем не ратоваться, а преспокойно перебраться в Скандинавию (прихватив казну и меха) и жить-поживать, не думая ни о чем.

Впрочем, ежели бы власти хотел, то с монголами надо было вести себя по-иному, приблизиться к ханскому двору, там пятки лизать и золотом сыпать направо и налево. И еще имел возможность пить, кутить и развлекаться. А он города и храмы отстраивал! Монастырям помогал. Из средств личных, между прочим. Так и слышу возглас: «У-у-у! Эти жадные попы на суеверии князя зарабатывали!».

Преподобный Максим Грек, живший на рубеже XV-XVI веков, в «Нравоучительных наставлениях для владеющих над истинноверующими» сформулировал формулу настоящего православного властителя: «Истинным царем и самодержцем почитай того, благочестивейший государь, который заботится не только о том, чтобы правдою и хорошими узаконениями благоустроить положение своих подданных, но и бессловесные страсти и пожелания своей души – ярость и гнев и беззаконные плотские похоти – всегда побеждать. А кто побеждается этими бессловесными страстями, тот не есть одушевленный образ Небесного Владыки, а только человекообразное подобье бессловесного естества».

Можно с уверенностью сказать, что Максим Грек наверняка знал «Житие святого благоверного князя Александра Невского» и то, что Александр был известен и как благоустроитель Руси, и как благоустроитель своей души (поразивший страсти и принявший перед смертью иноческий постриг)».

Александр Гончаров напоминает, что «общецерковное прославление Александра Ярославича произошло при митрополите Макарии в 1547 году.

Нити святости от Александра Невского протянулись и в ближние, и в дальние столетия…

Внучка Александра Мария Дмитриевна вышла замуж за святого благоверного князя Довмонта (Тимофея) Псковского, коий, подобно Невскому, стоял на защите западных границ Руси в конце лихого XIII века.

Нельзя никак нам забыть и нить чудотворной Феодоровской иконы Божией Матери. Свое название образ сей получил от великого князя Ярослава Всеволодовича (во крещении – Феодора). Икона перешла к Александру Невскому, а затем в память о брате ее взял костромской князь Василий Ярославич.

А в 1613 году Феодоровской иконой был благословлен при избрании на царство Михаил Романов…».

Александр Гончаров заявляет: «Узы святости сплачивают Россию. Если они ослабевают, то мы начинаем проваливаться в тартарары.

И спрашивать не надо недоуменно: «Что происходит?». Ответ лежит перед нашим лицом. Но кто-то его не видит, кто-то не хочет видеть, а кому-то кажется, что святость и не нужна. Но покуда святые будут почитаться в нашей стране, ее не сломит любой и самый ужасный враг. Но чем больше мы забываем Бога и святых, тем сильнее открываемся воздействию чужих и чуждых сил. И тогда сразу же встает проблема выживания самого народа. Народа, вываливающегося из истории…

Смысл истории – в развертывании святости, а не в материальном обеспечении комфорта.

Без заступничества святого благоверного князя Александра Невского, да и всех православных святых – России не быть: «Якоже сродницы твои Борис и Глеб, явишася тебе с Небесе в помощь, подвизающемуся на Велгера Свейскаго и воев его, тако и ты ныне, блаженне Александре, прииди в помощь твоим сродником и побори борющия ны».