В сообщении, которое подготовил Александр Гончаров, говорится: «Прикрепление» свободного крестьянина к земле на Руси явилось ответом на постоянную военную агрессию соседей России. То есть, по сути, Россия представляла собой военизированный лагерь.

Обучение воина, особенно всадника, шло долго. Дворянин садился на коня в возрасте 5-7 лет, и чуть позже его ближайшие родичи или соратники отца начинали обучать владению оружием. Далее он совершенствовался в воинском деле на протяжении почти всей жизни, до той поры, пока старость, ранения или увечья не делали его не способным к войне. Дворяне находились на государственной службе, как тогда говорили «по смерть». Не можешь голову татарину сечь – послужи великому князю (царю) на дипломатическом или хозяйственном поприще.

Крестьянин был прикреплен к земле, и в его обязанности входило обеспечить воюющего дворянина всем необходимым: одеждой, продуктами, а иногда и доспехом. В деревне очень ценились по этой причине еще и ремесленники. Крестьянское и ремесленное мастерство тоже требовало многих лет учебы. И крестьянам некогда было заниматься еще и воинским искусством. Поэтому дворянин, получивший поместье за службу, считался защитником работающего на него крестьянина.

Царь так же был неотделим от трона. Самостоятельно его оставить он мог, только уйдя в монастырь. Жениться по любви вероятность имелась, но только в том случае, если брак соответствовал государственным интересам. В противном случае неугодную девицу бояре могли заточить в монастырь или даже отравить, причем в полной уверенности, что совершают благое дело.

Слабое государство никому не казалось привлекательным. Так что «крепость» признавалась пусть и неприятностью, но неизбежной».

Как подчёркивает автор сообщения, «Дикое» крепостное право – более или менее аналогичное рабству – утвердилось только в XVIII веке, как результат западнических реформ Петра I».

Александр Гончаров поясняет: «Царь освободил себя от «крепостного права», разрешив себе самому поступать не в соответствии с традицией (возведя на трон «чухонскую прачку», то есть Екатерину I).

А дворяне за пятьдесят лет этого столетия, непрерывно совершая дворцовые перевороты, сами добились независимости от обязательств перед русским обществом, причем окончательно закабалив крестьян.

Хотя российские императоры всегда стремились ограничить дворянскую власть над крепостными, это удавалось нечасто. Дворянская гвардия быстро свергала неугодных правителей. Судьба Павла I весьма характерна. Его свергли и убили, объявив безумцем. А народ почитал императора Павла Петровича святым. Долгое время (вплоть до 1917 года) у его гробницы специально вели записи свершившихся чудес.

Крепостное право  угнетало  народ  и  развращало духовно правящие круги. Некоторые помещики, всевластно распоряжаясь своими крестьянами, срывались до полного неразличения добра и зла, до нераспознавания греха, носимого внутри сердца и ума. Они творили откровенный произвол, а это подтачивало мощь государства.

Пример Салтычихи давно известен из учебников. Эта барыня издевалась над крепостными девушками как окаянная психопатка, даже предала лютой смерти более десятка крепостных. Но ей пришлось поплатиться. После расследования на высочайшем уровне Салтычиха была судима и 33 года провела в заключении, в темнице без света, писем, посылок.

Менее известно широкой публике XXI столетия судьба барина Льва Дмитриевича Измайлова, который «прославился» своими «подвигами» на две губернии: Рязанскую и Тульскую. Обладая чудовищным богатством, он свои нравы и расправы над крепостными перенёс и на других людей. Он издевался над чиновниками, священниками и мелкими помещиками. Травил медведями неугодных людей. Безнаказанно запарывал до смерти крепостных и бил дворян. Все ему сходило с рук. Он откупался деньгами от обиженных и взятками от представителей губернской администрации. И плевал на императорские указы.

Император Николай I, подавивший восстание декабристов в 1825 году, издал распоряжение, запрещавшее помещикам ради наказания заключать крепостных крестьян «в железа»: кандалы, ошейники и цепи. Измайлов привычно указ царя проигнорировал.

В 1826 году «дворовые жёнки» направили письма императору Николаю Павловичу и в Сенат:  «…теперь не менее сорока человек находятся, после претерпенного ими телесного наказания, в тяжких земляных работах, и большая часть из них заклепаны в железные рогатки, препятствующие несчастным иметь покой и в самый полуночный час… Он жениться дворовым людям не позволяет, допуская девок до беспутства, и сам содержит в  запертых  замками  комнатах  девок до тридцати, нарушив девство их силою… Четырех человек дворовых, служивших ему по тридцати лет, променял помещику Шебякину на четырех борзых собак». 

Сенат не отреагировал. Но вот Николай I, больше всего чтивший закон, приказал разобраться с Измайловым. Помещик начал опять откупаться, напропалую выбрасывая огромные суммы денег. Два суда объявили виновными крестьян, а не его. В Туле и Рязани чиновники становились на сторону Измайлова, отказываясь исполнять приказы губернатора и самого императора. Они попытались утопить дело в бумажной волоките. Но царь Николай, подключив жандармов и личных адьютантов, довел все до логичного конца. Все имения Л.Д. Измайлова были отобраны в государственную опеку. Крепостных выпустили из тюрем, а местных чиновников-саботажников предали суду.

Именно Лев Измайлов и послужил прототипом помещика Троекурова из романа Александра Сергеевича Пушкина «Дубровский». Как известно, об «Измайловском деле» Пушкину рассказал шеф жандармов А. Х. Бенкендорф, который по долгу службы разбирался еще с некоторыми подобными случаями. Сам Бенкендорф извергов просто не терпел и всегда становился на сторону притесняемых крестьян».

Александр Гончаров отмечает, что «Кстати, Александр Христофорович Бенкендорф крепостных не имел. Он воспользовался указом императора Александра I «О вольных хлебопашцах» 1803 года в своем имении в Тамбовской губернии, а в Прибалтике, где он также обладал землей, крепостное право было отменено в 1816-1819 годах.

Сам император Николай Павлович думал отменить крепостное право, но суждено это было совершить его сыну – Александру Николаевичу».

«Можно спорить о том, что крепостное право убирали как-то не так. Многие крестьяне оказались обижены из-за потери земель и выкупных платежей. Но отмена крепостного права в России прошла в более щадящем режиме, чем в Пруссии и Австрии (где оно продолжалось более тысячи лет). А император Александр II Освободитель навсегда обессмертил свое имя. Даже его гибель при покушении террористов связывается с тем, что они боялись реформ царя, которые могли сделать революцию невозможной», - убеждён Александр Гончаров.