В сообщении, которое подготовил Александр Гончаров, говорится: «Совсем недавно мы отметили печальную дату – 22 июня – начало Великой Отечественной войны. Этот памятный день всегда навевает грустные воспоминания и мысли. Потому что война всегда приносит горе, разруху, страдания… Однако православные христиане много раз в году чествуют святых воинов, отмечая не только их ревность о Господе, но и заслуги на полях сражений. Как же на самом деле верующие должны относиться к военным действиям? Обратимся к истории.

Хрестоматийным примером отношения к войне является реакция на решение византийского императора Никифора II Фоки (X век от Р. Х.): «Он задумал издать закон, чтобы тех стратиотов, которые погибли на войне, причислять к лику святых мучеников, чтобы тем самым они получали спасение души только за то, что пали на войне, не принимая во внимание ничего иного! Он принуждал патриарха и епископов принять это как догмат. Однако некоторые из них, храбро оказав противодействие, удержали его от этого намерения, делая упор на канон Василия Великого, который гласит, что стратиот, убивший на войне врага, должен быть отлучен на  три  года от причастия» (Лев Диакон. История). То есть убийство даже и на войне праведной – это грех. Но христианин сознательно идет на войну, решая «положить душу свою за други своя». Это самый настоящий подвиг, ибо он участвует в битвах, зная, что надо будет потом обязательно покаяться, а не гордиться смертоубийством. Человек смиряется перед Богом и полностью предает себя Творцу, доверяя Ему без каких-то своих дополнительных условий и торга со Всевышним».

Как подчёркивает автор сообщения, «Так зарождались воинская этика, понятия воинской чести и долга и само христианское рыцарство. Конечно, частенько рыцари не соответствовали идеалу, но к нему старались стремиться. Неслучайно, по свидетельству святого равноапостольного Николая Японского (Касаткина), в Стране Ямато православное христианство в XIX столетии проще всех принимали самураи – военно-феодальное сословие, ибо им были отлично понятны принципы, символы и воинская этика, сохраненные Православием.

Нельзя упустить из виду, что большинство прославленных Церковью святых относится к «белому» и «черному» духовенству. Второй по численности идет категория, включающая в свой состав праведных воинов, воинов-мучеников, благоверных князей, царей и т. д. – всех тех, кто брал в руки меч ради защиты мирного населения.

Со времен древней Римской империи православные христиане считались хорошими воинами. Они, в отличие от язычников, один раз присягнув императору или полководцу, никогда не сдавали его врагу, поддавшись подкупу со стороны противника. В те времена довольно часто возникали ситуации, когда войска легко переходили от одного хозяина к другому, пообещавшему более выгодные условия. Христианская вера это категорически не допускала».

Александр Гончаров сообщает, что «В Библии мы находим, что ни пророк Иоанн Креститель, ни сам Спаситель, ни апостолы отнюдь не заставляли военных отказываться от своей профессии. Великий Иоанн говорил воинам: «Никого не обижайте, не клевещите, и довольствуйтесь своим жалованьем» (Лк. 3: 14). Господь наш Иисус Христос не требовал от сотника из Капернаума прекратить службу в армии. Крестивший сотника Корнилия апостол Павел совсем не призывал его бросить меч.

Духовная брань, в том числе и «с духами злобы поднебесной», Православием понимается гораздо выше, чем битва физическая, но ради лучшего понимания верующими Церковь позаимствовала символику из земного воинского стана.

Издревле Церковь благословляет воинов, идущих на войну. Кроме того, существует, например, чин освящения знамен. В наших молитвах и песнопениях звучат и слова, позаимствованные из военной лексики.

Вспомните «Акафист Сладчайшему Господу нашему Иисусу Христу». Сам Бог в нем славится как «Возбранный Воеводо». И Пресвятой Деве мы молимся: «Взбранной Воеводе победительная». Оказывается, обращаясь ко Господу и Богородице, мы называем их (если перевести на современный русский язык) храбрыми и сильными в бранях, обороняющими нас военачальниками. И эти слова нельзя признать не соответствующими действительности, ибо Господь и Матерь Божия помогают христианам не только в духовной войне, но и при чисто земных напастях и нашествиях врагов.

Вершиной христианского богослужения является Божественная литургия. Вспомните, как начинается Литургия верных, когда открываются царские врата и хор поет: «Иже херувимы тайно образующе, и Животворящей Троице Трисвятую песнь припевающе, всякое ныне житейское отложим попечение. Яко да Царя всех подымем, ангельскими невидимо дориносима чинми…» Без знания истории рядовому мирянину сложно понять символику поэтичной и чудесной по образности «Херувимской». В Риме победившего полководца воины чествовали так: делалось подобие специального постамента –скрещивались копья, а на них возлагался щит, на который и ступал военачальник. Затем победителя его соратники поднимали на щите вверх над плечами под радостные славословия всего войска. Христос Победитель – это одна сторона символики! Но есть и вторая. Погибшего домой приносили тоже на щите. Господь был распят за нас грешных, Он погиб за каждую душу человеческую, стал добровольной жертвой. Но Он и воскрес! Поэтому две стороны символики сливаются воедино, где торжествует  Победитель ада и смерти…».

Как рассказывает «Православное Осколье», «В самом православном храме всенепременно найдутся иконы и росписи, на которых обнаруживается воинская атрибутика. Святой великомученик Георгий Победоносец, великомученик Димитрий Солунский, святой благоверный великий князь Александр Невский, благоверный князь Димитрий Донской, князья-страстотерпцы Борис и Глеб и даже святитель Николай Чудотворец нередко изображаются либо с мечом, либо с копьем.

Отметим, что и Ангелов Божиих на иконах мы вполне можем встретить в военных доспехах.Отсылки к этому надо искать в первой битве добра и зла, когда были разгромлены полчища сатанинские Архистратигом Михаилом (Откр. 12: 7-9).

Но присмотритесь к облачению священника или архиерея. Воинская символика найдется и здесь. Палица – четырехугольный, ромбовидный плат, подвешиваемый за один угол поверх саккоса под фелонью на правом бедре, символизирует «меч духовный», точно так же, как и набедренник (прямоугольный плат с изображением креста). Поручи – широкие ленты со шнурами, стягивающие рукава подрясника или подризника у запястья, понимаемые символически как узы Христовы, напоминают воинские поручи (наручи) – часть доспеха. Невозможно не упомянуть и фелонь, которую иногда называли «бронью праведности». И, конечно же, имеет символическое значение пояс. Только препоясавшийся считался полноценным воином. Истоки в военном деле имеет и скуфья, являющаяся традиционным повседневным головным убором православного клира. Она символизирует шлем духовного ратника.

Вот так облачение нашего духовенства постоянно изъясняет нам, что перед нами воины Христовы, которые ведут нас в бой со грехом, за спасение душ наших, ко Господу нашему Иисусу Христу. Воинская символика в Православии важна и нужна. Она заставляет верующих не забывать о духовной войне и понимать значение войны физической. Как писал святитель Филарет Московский: «Бог любит добродушный мир, и Бог же благословляет праведную брань. Ибо с тех пор, как есть на земле немирные люди, мира нельзя иметь без помощи военной. Честный и благонадежный мир большею частью надобно завоевать. И для сохранения приобретенного мира надобно, чтобы сам победитель не позволял заржаветь своему оружию».