В сообщении, подготовленном Александром Гончаровым, говорится: «Писатель, переводчик и публицист Олег Васильевич Волков (1900-1996 гг.) в России XXI века совершенно забыт. Сложно понять, почему это произошло. В свое время он был достаточно популярным. Его охотничьи рассказы, переводы научной и художественной литературы и книги в защиту природы и памятников русской культуры и истории всегда находили благосклонного читателя. Но главным его трудом было автобиографическое произведение «Погружение во тьму», где Волков рассказал о своей лагерно-ссылочной судьбе и годах репрессий. Всего в местах «не столь отдаленных» Олег Васильевич провел долгие 27 лет.

Волков потрясающе честен и перед читателем, и перед самим собой. Он не оправдывает свои ошибки и заблуждения, не лукавит в тексте ради красного словца, четко различает добро и зло, ориентируясь на православные христианские представления о них. Видимо, это является главной причиной того, что Олега Волкова принято не вспоминать.

И даже «круглая дата» – 21 января 2020 года исполнилось 120 лет с его рождения – не послужила поводом для СМИ обратить внимание на жизнь этого, без сомнения, выдающегося сына России».

Александр Гончаров поясняет, что «Биография Волкова – почти весь XX век (ушёл ко Господу писатель 10 февраля 1996 года).

Олег Васильевич родился в Российской империи, пережил возникновение и распад Советского Союза и завершил свой земной путь в Российской Федерации. Название страны менялось, но под каждым из них Волков видел Россию, её он любил и ей хотел всегда служить».

«Православное Осколье» рассказывает: «По матери Олег Васильевич Волков являлся правнуком прославленного адмирала М. П. Лазарева, являвшегося вместе с Фаддеем Беллинсгаузеном первооткрывателем Антарктиды.

В 1918 году недоучившийся юнкер Волков вошел в добровольческий отряд Белого движения, предпринявший неудачную попытку освободить царскую семью в Екатеринбурге и совершивший ради этого переход от города Торжка (ныне Тверская область) до Урала. Уйти с Русской армией генерала Врангеля уже из Крыма Волков не успел и остался на территории Советской России.

Участие О. В. Волкова в Белой армии из-за неразберихи Гражданской войны так и осталось неизвестным карательным органам. Но дорога в университет молодому человеку из-за дворянского происхождения оказалась закрытой. С работой возникли проблемы. Но выручило знание нескольких иностранных языков. И к 1928 году материальное благосостояние Волкова стало вполне сносным. Он устроился на работу в греческом посольстве в Москве переводчиком. Для него это имело большое значение. Надо было содержать семью.

Но как раз из-за работы последовал первый из шести арестов. Олегу Васильевичу предложили стать доносчиком. Он отказался. За что и получил обвинение в контрреволюционной агитации и пять лет заключения в СЛОНе (Соловецком лагере особого назначения). Однако в 1929 году лагерь заменили ссылкой. Но в 1931 году Волков вновь оказался на Соловках.

В «Погружении во тьму» Олег Волков подробно рассказывает о СЛОНе и людях, с которыми ему там довелось встречаться. Многие его соседи по нарам сейчас причислены к лику святых как новомученики и исповедники Церкви Русской. Встречался на Соловках писатель и с отцом Павлом Флоренским – выдающимся русским религиозным философом.

Особое впечатление на Волкова произвели тайные службы в лесу священника Иоанна, когда создавалось ощущение единства в духе с первыми христианами, гонимыми в Римской языческой империи. Фамилии батюшки Олег Волков не знал.

По воспоминаниям писателя Бориса Ширяева (тоже соловецкого заключенного), изложенным в «Неугасимой лампаде», «лесные богослужения» совершал «утешительный поп» – отец Никодим из-под Полтавы. Возможно, речь идет об одном и том же пастыре…

После Соловков Волков был направлен в ссылку в Архангельск. Здесь он узрел страшную картину, когда ссыльные крестьяне, оставшиеся без средств к существованию, голодали и просили подаяние прямо на улицах. Волков, устроившийся на работу, откладывал ежедневно треть своего питания, получаемого в столовой, в кулечек и шел к голодающим, раздавал еду кому мог. Здесь же он встретился с женщиной, которая по поручению ссыльного епископа Луки (Войно-Ясенецкого) так же приносила пищу голодающим».

Александр Гончаров отмечает, что «О личных встречах со святителем Лукой Олег Волков вспоминает с душевной теплотой. Известнейший хирург, в тяжелейшие годы принявший архипастырское служение, в больнице ввел православные порядки. Власти это терпели, не желая лишиться замечательного врача. Но служить ему было запрещено. Волков сообщает, что ему приходилось сопровождать владыку до отдаленной кладбищенской церкви, где епископ стоял и молился совместно с мирянами, ни разу не войдя в алтарь. Святитель объяснил Волкову, что врача-епископа власти-то не тронут, но обязательно расправятся с настоятелем последнего действующего в Архангельске храма, если архипастырское богослужение состоится.

Святитель Лука (Войно-Ясенецкий) благословил Олега Волкова вести заметки о том, что происходит вокруг. Ранее такое же благословение Волков получил перед отбытием из Соловецкого лагеря от священноисповедника Виктора (Островидова), епископа Глазовского. Преосвященный Лука однажды сказал писателю: «Да вы не считайте себя ссыльным – считайте себя свидетелем». Из лагерных заметок и рождался труд «Погружение во тьму».

До самой своей смерти Олег Волков неизменно чтил святителя Луку Крымского. Не одна страница его книги воспоминаний посвящена этому святому».

Александр Гончаров сообщает, что «В Архангельске Олега Васильевича опять арестовали. Находясь в одиночной камере, он чуть не потерял веру и, чтобы не впадать в уныние, занимался в уме переводом Гомера с греческого на французский, потом на английский, а затем и на немецкий языки. И переводы декламировал вслух, чем очень нервировал охрану. Однако до карцера дело не дошло.

Вплоть до 1955 года краткие периоды свободы для Волкова чередовались лагерями и ссылками. Волкову довелось и голодать, и умирать от цинги, ему был поставлен диагноз «туберкулез», который – слава Богу! – не подтвердился».

– В 1956 году Олега Васильевича Волкова полностью реабилитировали по всем приговорам «из-за отсутствия состава преступления». Однажды после освобождения его спросили, что дало силы выжить. Писатель ответил: «…меня на волоске от беды… попросту берег Ангел-Хранитель», - подчёркивает Александр Гончаров.

Коллаж Юлии Кривоченко